Убийца осужден – проблема не решена

В середине января в Алматы вынесли приговор убийце врача-гастроэнтеролога Юрия Шумкова. Пациент Шумкова Нуржан Турсынбаев признан виновным по всем предъявленным статьям и приговорен к 18 годам лишения свободы, пишет Turanpress.kz.

Напомним, что Турсынбаев застрелил Шумкова из ружья на автостоянке утром 4 апреля. Убийца попытался скрыться, но был задержан в микрорайоне Шанырак. Отметим также, что Турсынбаев ранее приходил к Шумкову на обследование.

В этой истории часто опускаются причины, толкнувшие молодого мужчину на преступление. По словам Нуржана Турсынбаева, много лет он страдал от тяжелого заболевания, врачи не могли поставить ему диагноз, «футболили», отправляли к психотерапевтам, как это принято сейчас в мало-мальски сложных случаях.

По признанию осужденного, в момент убийства он считал, что дни его сочтены. Турсынбаев перенес несколько операций, лечился за границей, с трудом мог принимать пищу. Ему показалось, что обследование, проведенное доктором Шумковым, ухудшило его состояние, хотя позже независимая экспертиза опровергла эти домыслы.

Ни в коей мере не оправдывая убийство подчеркнем, что людей, подобно Нуржану Турсынбаеву, имеющих претензии к отечественной медицине, в Казахстане множество. Достаточно изучить новостные ленты, медицинские форумы и аккаунты, как становится ясно – десятки, возможно сотни казахстанцев обвиняют врачей в инвалидизации, катастрофическом снижении уровня жизни и даже смерти близких.

У большинства пострадавших крайне мало способов добиться грамотного лечения и справедливости. Нужны экспертизы, хождения по инстанциям, материальные вложения, чего обычные граждане, к тому же ослабленные болезнью, позволить себе не могут. Кроме того, в непредвзятости сторонних экспертиз также существуют сомнения, поскольку цеховую солидарность никто не отменял.

В качестве примера можно процитировать мнение экс-министра здравоохранения Елжана Биртанова, высказанное им в 2018 году при обсуждении декриминализации врачебных ошибок.

«За врачебную ошибку наказывать нельзя. Это наше твердое убеждение, поскольку врач имеет право ошибаться. Никогда достоверно 100% знать какой диагноз, какое лечение не представляется возможным», - сказал находящийся ныне под судом Биртанов.

Поясним, что мнение по поводу ненаказуемости коллег экс-министр высказал на фоне суда над врачами, допустившими смерть роженицы от разрыва матки. Тогда гинекологи из Атырау отделались условными сроками, им присудили лишь компенсацию за гибель 32-летней женщины и её ребенка.

Специально остановимся на деталях этого давнего дела. Комиссия, расследовавшая смерть пациентки, выявила ряд нарушений в работе медиков - организационно-тактического и лечебно-диагностического характера, а также огрехи в оформлении медицинской документации. Указанные нарушения были обнаружены в Есбольской амбулатории, областном перинатальном центре и городском родильном доме.

Заслуживают ли виновные в смерти человека тюремного заключения, при условии доказанной халатности и профессиональных ошибок? По мнению Минздрава - нет, не заслуживают.

Цена жизни три миллиона

Минздрав далеко не впервые пытается декриминализировать ответственность врачей. Мотивируется это угрозой остаться без медработников, поскольку те будут бояться колонии и бросят практику. Но, позвольте, с тем же успехом можно бояться остаться без полицейских, водителей или поваров, так как нарушения представителей этих профессий, если они приводят к тяжким последствиям, наказываются реальными сроками.

К тому же нынешние законодательные нормы, касающиеся врачей, отнюдь не драконовские. Большинство и сегодня отделываются материальным возмещением.

Как сообщают источники, в Уголовном кодексе РК существует статья 317 «Ненадлежащее выполнение профессиональных обязанностей медицинским или фармацевтическим работником». Здесь предусмотрена уголовная ответственность за врачебные ошибки. Минимальное наказание - 200 МРП (612 600 тенге) либо арест до 50 суток. Максимальное наказание - лишение свободы сроком до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет. По данным министерства здравоохранения, ежегодно по статье 317 УК РК заводится около 300 дел.

Как говорится, знавали мы воров, коррупционеров и мошенников, получивших куда более жесткое наказание, хотя их преступления не угрожали жизни и здоровью. И зададимся вопросом: показались бы вышеописанные нормы справедливыми тем, кто потерял близкого человека или остался инвалидом?

Тем не менее, официальной медицине хочется дальнейшего смягчения. В октябре прошлого года глава Минздрава Ажар Гиният представила в Мажилис законопроект «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам здравоохранения».

Согласно документу, предлагается внедрить систему страхования профессиональной ответственности медицинских работников. Переводя с казенного на обычный язык - заменить уголовную ответственность за врачебные ошибки на выплату страховки пострадавшему пациенту или его родственникам. При желании жертвы могут обратиться в суд.

Некоторые депутаты резонно спросили министра: не приведет ли новшество к безнаказанности медработников? Ажар Гиният признала, что риски есть всегда, дать стопроцентную гарантию никто не может.

«95% жалоб не доводится до суда. Лучших врачей в тюрьмы не сажают. Самые рисковые профессии среди медицинских - это хирургия, это акушерство и гинекология, анестезиологи-реаниматологи. А когда самые сложные ситуации, заходят в операционную или находятся в реанимации возле пациента самые лучшие специалисты. Они берут на себя ответственность, рискуют, надевают халат и заходят в операционную. Поэтому это лучший опыт, его надо внедрять. Говорить, что рисков не будет, я не могу», - заявила Гиният.

Рассмотрение жалобы пациента или его родственников будет производить медицинская организация на уровне службы внутреннего аудита. При несогласии с решением жалоба будет передана в территориальное подразделение комитета медицинского и фармацевтического контроля для предоставления экспертного заключения. В случае положительного результата материалы по жалобе, в том числе с заключением судебно-медицинской экспертизы, будут переданы в страховую компанию, где была застрахована медицинская организация.

Выплаты компенсации за причиненный вред пациенту станут производиться страховой компанией по случаям, определенным министерством. При отказе от выплаты и неудовлетворенности пациент имеет право обратиться в суд, тогда выплата не производится.

Надо сказать, что компенсации, предложенные Минздравом, мизерные, особенно учитывая дичайшую инфляцию. За смерть человека заплатят чуть более 3 млн тенге, за инвалидность первой группы - 2,4 млн тенге; второй группы - 1,8 млн тенге; третьей группы - 1,5 млн тенге. За увечье, травму или иное повреждение здоровью без установления инвалидности - 918 900 тенге.

При этом с 2023 года страхование предлагают осуществлять за счет работодателя, а с 2025 года - разделить сумму страховой премии между медицинской организацией и медработником. То есть в ближайшее время врачу даже материальный ущерб не грозит. А теперь представьте, какие безудержные махинации со страховыми выплатами можно устроить при казахстанском уровне коррупции.

Кто ответит за «залеченных» пациентов?

Вероятно, экспертное сообщество и простые граждане поддержали бы поправки, поскольку традиционно хороших врачей готовы носить на руках. Но радоваться и поддерживать мешают истории, которые просто нельзя забыть.

Например, заражение сотен детей ВИЧ на юге страны, случившееся в стенах медучреждения. Или многочисленные смерти рожениц и младенцев даже в ведущих республиканских центрах. Или ребенка, по ошибке (!) врачей объявленного мертвым, а затем засунутого в морг, дабы подтвердить диагноз. Или огромный рост смертности в ковидные годы, смерти больных не из-за вируса, а из-за неверного лечения. К слову, отсутствие стратегии Минздрава и хаотичные метания во время пандемии так никто и не расследовал.

Кстати, напомним, что тот ужасающий случай, когда новорожденного убили в холодильнике, был вскрыт из-за слежки правоохранителей за главным врачом областного перинатального центра Атырау Куанышем Нысанбаевым. Нысанбаева «разрабатывали» в том числе по подозрению в даче взятки в размере 300 тысяч тенге руководству областного института судебно-медицинской экспертизы за положительное заключение по факту смерти роженицы. В ходе слежки стражи порядка засекли разговор главврача с коллегой, где медики предлагали утопить «случайно» оказавшегося живым младенца, но в итоге положили его в морг.

К счастью, в 2021 году пятеро врачей, задействованных в этой «попытке не портить отчетность», были приговорены к солидным срокам. Однако атырауский инцидент очень многое говорит об отечественной медицине.

Новости пестрят жалобами родственников пациентов, обвиняющих врачей в смерти близких людей. В ноябре прошлого года в клинике Жамбылской области после забора крови умерла трехмесячная девочка. Как сообщается, терапевт могла пропустить симптомы опасного для жизни состояния.

А в декабре жительница Западно-Казахстанской области обвинила врачей в смерти трехлетней дочери после операции по удалению аденоидов. Буквально на днях также скончался трехлетний мальчик, который впал в кому после урологической операции в Костанае. Операция была проведена ему и еще четверым детям в детской областной больнице. В положенное время дети не очнулись от наркоза, у них поднялась температура. Позже четверо пришли в себя, но маленький Амир был переведен в реанимацию. Родители предполагают, что медики неправильно ввели анестезию, либо препарат мог быть некачественным.

И еще инцидент из ЗКО. В декабре недоношенного младенца пришлось везти в Астану, чтобы ампутировать ему правую ручку. По словам родителей, в непоправимом увечье виноват неправильно поставленный катетер, экспертная комиссия также установила нарушения.

Эти трагедии - лишь выборка громких случаев последних месяцев. При желании обвинения, жалобы, крики о помощи можно цитировать десятками. Становится жутко при мысли о том, на какие отчаянные шаги могут пойти жертвы «врачебных ошибок», если их не удовлетворят мизерные компенсации и отсутствие возможности добиться справедливого суда.

Конечно, нельзя сбрасывать со счетов проблему крайне низкой подготовки медиков. Учебные программы давно устарели, а из-за незнания английского и загруженности многие врачи не стремятся пополнять знания самостоятельно. Клиники также не рвутся улучшать материально-техническую базу, преимущественно не стимулируют получение дополнительного образования. Именно на эти системные просчеты и должен обратить внимание Минздрав, необходимо добиваться увеличения финансирования, расширения программ стажировок за рубежом. Однако вместо попыток улучшить ситуацию глобально, чиновники от медицины просто стараются вывести «своих» из-под удара.

Заступаться за потребителей медуслуг, вероятно, никто не хочет. Между тем, если бы усилия Минздрава были направлены на сокращение числа «ошибок», на предоставление населению качественного лечения, в судах бы не рассматривались дела об убийстве врачей и пациентов.

Бектенова Алма