Плачу, но плачу?

Недавняя критика миссией ОБСЕ прошедших в Казахстане президентских выборов и прозвучавшие в ответ со стороны МИД РК обвинения в её предвзятости снова актуализировали в нашем обществе тему, касающуюся сотрудничества с этой международной организацией. Подобные дискуссии уже разгорались в конце «нулевых» годов, в канун председательства нашей страны в ОБСЕ. Правда, если тогда всё свелось к вопросу «стоимости» такого политического пиара для нашей страны, то сегодня высказываются в том числе сомнения относительно самого смысла существования организации. По крайней мере, в её нынешнем состоянии.

Жесткую реакцию официальных структур Казахстана, позволивших себе довольно резкое заявление в адрес ОБСЕ (стоит напомнить, что с уст представителей внешнеполитического ведомства РК слетели обвинения в предвзятости, голословности, необъективности и трафаретности оценок), некоторые посчитали началом конца отношений нашей страны с этой структурой. Тем более что МИД позволил себе высказывания, прозрачно на это намекающие. Однако вряд ли стоит ожидать практических шагов в данном направлении. Хотя бы потому, что Казахстан и раньше довольно жестко критиковал позицию ОБСЕ, но воз, как говорится, и ныне там. Стоит напомнить, что еще в 2004 году ряд стран СНГ, включая нашу, обвинил организацию в «практике двойных стандартов» и «нежелании учитывать реалии и особенности отдельных государств». А через три года Казахстан в числе других стран внес в ОБСЕ проект резолюции, предусматривавшей ограничение деятельности Бюро по демократическим институтам и правам человека.

Членство нашей страны, да и не только нашей, в этой структуре напоминает своеобразную игру. Согласно ее правилам, мы добровольно обязались регулярно «получать по мордам» и платить за то, что «просвещенная демократия» снисходит до того, чтобы хорошенько нам врезать.

Что касается оплаты, то это отнюдь не метафора. ОБСЕ существует за счет взносов стран, в нее входящих. Кто-то раскошеливается на десятки миллионов евро в год, как, например, Германия, Франция и Италия, кто-то – «сколько сможет» (скажем, Кыргызстану и Таджикистану членство в организации обходится менее чем в 50 тысяч евро ежегодно). Размер же казахстанского взноса в общую копилку в 2020-м составил 261,4 тысячи евро, в прошлом году – чуть больше. Конечно, для нашей страны это не так уж много, но за десятилетия присутствия республики в ОБСЕ набежала кругленькая сумма. А что мы получили взамен?

Ответ на этот вопрос неоднозначный. Офис программ ОБСЕ в Казахстане был открыт еще в 1999 году. Его задача заключается в оказании нашей стране помощи в продвижении ценностей и принципов организации, способствующих «укреплению мер доверия и безопасности в регионе ОБСЕ, транспарентной экономической и экологической политике и реализации прав человека».

Более детально функционал прописан в выданном мандате. Согласно ему, Офис способствует соблюдению принятых в ОБСЕ принципов и обязательств, а также участию Казахстана в сотрудничестве во всех трех измерениях ОБСЕ в рамках общего подхода к вопросам поддержания кооперативной безопасности в региональном контексте; облегчает контакты и способствует обмену информацией между властями Казахстана и действующим председателем, исполнительными структурами и институтами ОБСЕ, а также сотрудничеству с международными организациями; налаживает и поддерживает контакты с центральными и местными органами власти, университетами и научно-исследовательскими учреждениями принимающей страны, а также с представителями гражданского общества и НПО; оказывает помощь в подготовке региональных мероприятий; оказывает правительству Казахстана содействие, в частности, путем популяризации деятельности ОБСЕ, профессиональной подготовки назначенных казахстанских должностных лиц и консультирования соответствующих официальных структур по вопросам, касающимся ОБСЕ. Формулировки довольно путаные, хотя и на практике особой ясности нет.

Например, в отчете ОБСЕ за 2020 год говорится, что казахстанский Офис разработал новые, прогрессивные подходы к взаимодействию с государственными ведомствами, гражданским обществом, научными кругами, частным сектором и международным сообществом в целях укрепления безопасности в Казахстане и центрально-азиатском регионе. Но в чем заключается их полезность и какова от них отдача? Увы, ответов на эти вопросы нет. То же самое касается и остальных направлений, таких, как продвижение свободы СМИ, обеспечение устойчивого экономического роста и надлежащего управления.

Аналогичная картина и с отчётом за 2021 год. В нём утверждается, что Офис «использовал уроки, извлеченные из пандемии COVID-19, и способствовал установлению более тесных связей с правительством, гражданским обществом, научными кругами, частным сектором и международным сообществом. Всеобъемлющим направлением его взаимодействия со страной пребывания была поддержка президентской программы реформ. Офис также продолжил проект по реформе полиции и приступил к осуществлению нового многолетнего проекта в поддержку реформ в секторе правосудия».

При этом вот какая странность. Расходы на работу программного Офиса ОБСЕ в Астане в три раза ниже, чем на содержание аналогичных структур в Душанбе и Бишкеке, хотя сумма ежегодного вклада нашей страны в деятельность организации почти в шесть раз выше.

Неочевидность результатов деятельности ОБСЕ в нашей стране привела к тому, что постоянно звучащие со стороны её институтов обвинения в нарушении принципов демократии стали восприниматься как единственное зримое проявление «эффективности» работы организации. А вот со всем остальным наблюдаются большие проблемы. Причём об этом можно судить не только по нашему собственном опыту. Согласно выводам многих государств-участников, военно-политическое сотрудничество в рамках ОБСЕ сошло на нет, «гуманитарная корзина» почти пуста, проектов в сфере экономики и экологии – кот наплакал. При этом тема защиты прав и демократических ценностей излишне политизирована, что не добавляет взаимопонимания, а вопросы сохранения безопасности – основное направление деятельности ОБСЕ – остаются без адекватных ответов.

Собрались лебедь, рак и щука

Территории стран-участниц ОБСЕ сотрясают перманентные региональные конфликты, но ни предотвратить их, ни локализовать организация так и не смогла. Это и Нагорный Карабах, и грузино-осетинское противостояние, и регулярные стычки между Таджикистаном и Кыргызстаном, и Молдавия с Приднестровьем, и, конечно же, ситуация на Украине. А в некоторых случаях действия и заявления представителей ОБСЕ и вовсе приводили лишь к росту эскалации напряженности. Её «беззубость» в этом плане отчасти можно объяснить тем, что решения внутри организации принимаются исключительно путем консенсуса, а достичь его 57 странам, зачастую существующим в разных системах координат, очень непросто. Последний раз к единству позиций страны ОБСЕ приходили в уже далеком 2002 году.

Наверное, впервые и всерьез о необходимости наполнения деятельности ОБСЕ новыми смыслами заговорили тогда, когда в ней председательствовала наша страна. До этого момента, стоит напомнить, она долгие годы пребывала в летаргическом сне. Но, несмотря на приложенные Казахстаном серьезные дипломатические усилия и наметившуюся активизацию процессов взаимодействия внутри организации (здесь стоит напомнить, что только благодаря нашей стране был проведен саммит на высшем уровне, не созывавшийся до этого в течение 11 лет), должного движения в сторону полноценной интеграции так и не произошло. Астанинский саммит так и остался первым и пока единственным в нынешнем веке. Больше главы государств-участников ОБСЕ даже не пытались «сверять часы».

Сегодня становится очевидным, что без глубокой трансформации ОБСЕ в условиях, когда «конфликты нарастают», а «блоковое мышление, которое должно было отойти в прошлое, возвращается», движение по накатанной колее бессмысленно. Но, несмотря на озвученное функционерами организации намерение вступить в «стадию зрелости» и «начать работать по-взрослому, преодолевая разобщенность», снова ничего не происходит. Мало того, линии разлома только углубляются.

Одним из самых свежих примеров, это иллюстрирующих, является нежелание председательствующей в ОБСЕ на данный момент Польши, где буквально на днях должно пройти совещание руководителей МИД государств-членов организации, пускать на свою территорию главу российского внешнеполитического ведомства. Причины, думается, уточнять не стоит. Но насколько адекватно такое поведение? Как бы кто ни относился к России после начала ею «военной спецоперации» на Украине, попытка решить вопросы безопасности в Европе без участия крупнейшей на континенте страны, представляется обреченной на провал.

Да и внутри самой организации, простите уж за такое сравнение, «то понос, то золотуха». Так уж получается, что, выйдя из одного кризиса, она сразу же начинает погружаться в другой.

В этом плане можно вспомнить, как несколько лет назад ОБСЕ впала в кадровую «ипохондрию». Тогда группа государств постсоветского пространства выступила с критикой географического дисбаланса при назначении на ключевые посты в этой организации. По странному стечению обстоятельств, должности в ОБСЕ все эти годы получали исключительно выходцы из Западной Европы. Впрочем, вспышка была быстро купирована – недовольные выпустили пар путем специального заявления с требованием искоренения перекосов в кадровой политике.

Очередное «расстройство» случилось два года назад. Дошло до того, что почти полгода ОБСЕ являлось в прямом смысле этого слова всадником без головы. Причина в том, что группа стран из-за несогласия с политикой ОБСЕ заблокировали мандаты генерального секретаря организации и глав ее ключевых исполнительных структур. Полномочия генсека и верховного комиссара по делам нацменьшинств отказались продлевать Исландия, Норвегия, Франция и Канада. В свою очередь Азербайджан обвинил представителя организации по вопросам свободы СМИ в предвзятости, ангажированности и вмешательстве во внутренние дела страны. А Турция и Таджикистан выписали «красную карточку» тогдашнему руководителю БДИПЧ по причине жесткой оценки как выборного процесса, так и «сюсюканья» с оппозиционными силами, которые внутри взбунтовавшихся стран были признаны террористическими.

Игра на нервах будет продолжаться

Все эти нюансы, связанные с деятельностью ОБСЕ, выносят на поверхность один главный вопрос: вообще, есть ли в ныне сложившихся обстоятельствах смысл в ее существовании? Оценки на сей счет звучат самые разные, но большей частью отнюдь не обнадеживающие. Помнится, как несколько лет назад первый президент Казахстана предлагал создать «свою ОБСЕ» - для стран азиатского региона, использовав в этих целях базис СВМДА.

Впрочем, кто бы и как бы ни относился к ОБСЕ, хоронить ее явно никто не собирается, и любая попытка какой-либо из стран прекратить или приостановить свое членство в ней, очевидно, будет воспринята негативно – со всеми вытекающими из этого последствиями. Фактически получается, что государства-участники ОБСЕ, в свое время поверившие в идею коллективного разума при решении вопросов обеспечения безопасности на такой большой территории, сегодня стали ее заложниками, оказавшись в ситуации «уйти нельзя остаться». Поэтому они и дальше будут платить взносы, поддерживая созданные и растиражированные мифы. По крайней мере, до тех пор, пока не найдется тот, кто реально перетряхнет эту структуру и не придаст ей новое дыхание, вернув на изначально проложенные рельсы, с которых она давно уже сошла.

Ну а что делать с сегодняшней неэффективностью ОБСЕ? Ее функционеры советуют надеть очки и постараться разглядеть имеющиеся плюсы. «К сожалению, на многие достижения ОБСЕ в столицах государств-участников не обращают должного внимания, они не на «политическом радаре» правительств. То есть надо безотлагательно решать вопросы с внутренним управлением организации и повышать ее политическое значение в глазах государств-участников», - считают они.

Автор статьи: Асель Омирбек
Источник: Qmonitor.kz