Есть среди бизнесменов такая шутка – если сомневаешься стоит ли начинать какой-либо проект, пригласи юриста и спроси его о возможных правовых рисках, и после его ответа ты уже никаких новых проектов начинать не захочешь.

Как и в любой другой, в этой шутке есть доля правды и именно сквозь призму возможных рисков я решил посмотреть на проект по созданию фонда «Қазақстан халқына».

11 января 2022 года я, как и большинство казахстанцев, находился у экрана телевизора и самым внимательным образом слушал выступление Президента.

В контексте необходимости решения острых социальных проблем озвученное им поручение создать общественный социальный фонд «Қазақстан халқына», в который на регулярной основе будут делать взносы люди, которые «благодаря Елбасы стали богатыми даже по мировым меркам», прозвучало феерично.

Действительно проблема огромной разницы между богатыми и бедными достигла критической точки, в связи с чем у общества справедливо возник запрос на подобные идеи и соответственно предложение такого добровольно-принудительного «раскулачивания» все восприняли очень позитивно.

Но буквально через пару дней появились подробности выполнения этого поручения и, как обычно у нас бывает, стали проявляться любопытные детали.

Выяснилось, что фонд, в который со всего Казахстана будут перечисляться деньги, и из которого потом эти же деньги должны адресно выделяться на какие-то благие цели, создан двумя неизвестными широкой общественности гражданами и двумя такими же общественными объединениями, а во главе фонда встал, пусть и не замеченный ранее в коррупционных скандалах, но тем не менее высокопоставленный кадровый чиновник.

Ни одного разумного объяснения этому корпоративному решению я для себя найти не смог, а прочитав интервью главы фонда у меня сомнений в правильности такого подхода стало ещё больше.

Из послания Главы государства следовало, что пополнять этот фонд на регулярной основе должен крупный бизнес, оператор лотерейной деятельности, центр учета ставок и другие монополисты.

Поэтому логично было бы предположить, что и создавать его должны были сами предприниматели, которые туда будут перечислять регулярные взносы, тогда у этого процесса было бы обоснование, в том числе и правовое. Более того, такая структура полностью бы соответствовала общепринятым понятиям о корпоративном управлении благотворительными организациями.

А так получилось, что поручение создать фонд дал Президент, создали его граждане, которых толком никто не знает, деньги будут туда перечислять бизнесмены, а управлять им будет чиновник.

А если сюда ещё и добавить то, что правительство будет определять размер добровольного взноса каждого бизнесмена в этот фонд, то получается просто картина маслом.

Как юрист, я могу сказать совершенно уверено, что рано или поздно неправильность оформления решения о создании фонда именно таким способом, станет очевидна. Это ни заявка на пророчество и ни карканье, а вывод из юридической практики, поскольку всегда, когда в начале какого-то проекта допускается игнорирование базовых правил, наступает момент, в который нужно будет искать и назначить виноватого в том, что что-то не работает.

Стоит отметить, что сама по себе идея сделать благотворительность добровольно-принудительной порождает определенные вопросы, и обсуждая со своими коллегами, клиентами и друзьями эту ситуацию я понял, что у многих далёких от списка Forbes бизнесменов эйфория от планов по обновлению страны сменилась страхом перед тем, что теперь появился новый «центр силы», который может вне рамок какой-либо правовой процедуры решать, кто и сколько должен государству.

Быть может, в отношении тех лиц, которые «являются частью и даже олицетворением олигополии», сделанное Президентом в очень дипломатичной форме, но достаточно жёсткое напоминание о том, что у государства есть весь набор полномочий найти ответ на вопрос о том, что такое «жадность, нигилизм, разгильдяйство или пренебрежение» было уместным, но нужно быть уверенными в том, что оно касалось только их и к обычным предпринимателям не имеет никакого отношения.

Зная с каким рвением некоторые чиновники уже кинулись исполнять поручение Президента, убеждая рядовых госслужащих перечислять однодневную зарплату в Фонд, можно предположить, что их взор может упасть и на рядовых предпринимателей, которые не то, что к олигополии, но и даже к среднему бизнесу никакого отношения не имеют.

В этой связи я хоть и критически отношусь к императивному регулированию государством размеров благотворительности, всё же надеюсь, что анонсированный Президентом специальный указ, регламентирующий процесс благотворительности крупным бизнесом, появится, и вопросы, которые сейчас тревожат многих бизнесменов, будут сняты.

Возвращаясь к теме рисков создания фонда именно в такой форме, можно в качестве допущения пофантазировать на тему одного «если».

А что, если учредители фонда, как высший орган управления, завтра примут решение о внесении изменений в учредительные документы, изменят цели его деятельности, полностью сменят членов попечительского совета и освободят от должности руководителя фонда?

Кто им сможет запретить сделать это по закону? А главное, что будет с деньгами, собранными фондом, которых там уже около 100 млрд тенге?

Для успокоения можно отметить, что приведённое мной допущение именно в нашей реальности вряд ли произойдёт, но когда речь идёт о планировании работы подобных организаций в расчёт должны браться самые невероятные сценарии и только если идея проходит самый жёсткий стресс-тест и есть механизмы решения потенциальных проблем законными способами, то можно начинать проект и рассчитывать на то, что он будет устойчивым и эффективным.

Очень надеюсь, что присущий мне профессиональный юридический скептицизм окажется ошибочным и никаких сложностей в реализации поставленных Президентом задач фонд не испытает, хотя мне кажется, что когда очередь дойдёт до принятия конкретных решений по расходованию средств фонда, то щепетильные вопросы будут возникать очень часто. 

Источник: Редакция Exclusive