Безусловно, определенный резон в этих оценках есть. Однако, если более внимательно посмотреть динамику курса, то будет видно, что падение началось еще до начала драматических событий в Казахстане, а именно буквально с 1 января (в отличие от традиционных бирж мировые биржи криптовалют работают вне праздничных графиков и выходных дней в режиме нон-стоп). И тогда эксперты называли немного иные причины этого падения, хотя Казахстан в них все также фигурировал. Одной из побудительных причин для курсового регресса обозначалось ужесточение денежно-кредитной политики США, а точнее – объявление со стороны Федеральной резервной системы Штатов о повышении процентных ставок в ближайшие несколько месяцев, а второй и самой главной причиной – начавшийся отток майнинговых ферм с территории Казахстана, вызванных изменениями в республиканском законодательстве. Тогда же аналитики агентства «Bloomberg» дали прогноз о том, что, по их мнению, эти две совокупные причины вообще могут к середине нынешнего года опустить курс Биткоина до 20 тысяч долларов. По крайней мере, до стабилизации работы майнинговых ферм на территории какого-нибудь другого государства, например, России, которая, впрочем, уже к концу года уверенно держалась на третьем месте по мировой доле майнинга.

В случае же перетока майнеров из Казахстана в РФ очевидно, что северный сосед займет второе место, а заодно поимеет те же проблемы, которые в прошлом году стал испытывать с увеличением майнеров Казахстан (об этом мы более подробно поговорим чуть позже).

Так что в этой связи будет нелишним понять – какие плюсы и минусы были от развития этой, пока еще достаточно малоизведанной отрасли для нашей страны и какие прогнозы ожидают казахстанский рынок крипто-производства в будущем.

Для справки: Наиболее популярная и разрекламированная криптовалюта Биткоин впервые была описана в 2008 году человеком (или группой) под псевдонимом Сатоси Накамото.

В основе биткоина лежит блокчейн – технология передачи данных в электронной цепочке. Звенья блокчейна хранятся на разных компьютерах, а их достоверность подтверждается математическим алгоритмом без участия контролирующего органа

Главный конкурент биткоина на рынке криптовалют – Эфир (Etherium) – создан российско-канадским программистом Виталиком Бутериным в 2013 году.

Как образно указывают сами участники рынка криптовалют: если проводить аналогии с рынком металлов, то биткоин – это золото, все остальные криптовалюты – другие, менее драгоценные металлы. Сегодня биткоин – это стандарт.

Официальным платежным средством критовалюты признаны лишь в Сальвадоре. В прошлом году цифровые активы легализовала Верховная Рада Украины. В России криптовалюту используют весьма ограниченно, в основном для поддержки IT-проектов с зарубежным участием…

Дело непонятное, но явно прибыльное

Что же касается нашей страны, то, скажем так, профессиональный интерес к криптовалютам, а точнее к биткоину здесь проявился еще в 2018 году, когда в Международном финансовом центре Алматы (МФЦА) в рамках экспериментального правового режима прошла регистрацию первая криптобиржа «Еurasia Blockchain eXchange (EBX)».

– Наша криптобиржа – это стартап-проект, внедряемый в режиме финтех-песочницы. Поэтому мы начинаем с небольшого количества криптовалют, которые будут у нас торговаться. Это Bitcoin, Ethereum, USDT. По мере развития работы нашей биржи планируем расширить ассортимент цифровых активов и виды операций, – пояснил в июне 2018 года деловым изданиям Казахстана руководитель биржи Нурболат Акыш.

При этом в то время никакого официального разрешения на собственную добычу криптовалют (то есть, майнинга) в РК еще не было. Частичная легализация майнинга произошла лишь два года спустя – в июне 2020 года этот вид деятельности получил отдельные правовые нормы. Так, например, общий классификатор видов экономической деятельности (ОКЭД), который обновляется раз в четыре года, был утвержден в конце 2020 года и, соответственно, никакого понятия «майнинг» в действующем казахстанском списке ОКЭД нет. В настоящее время в документах используется обтекаемая формулировка: «энергоемкая индустрия, в том числе связанная с майнингом».

Что же касается криптобирж, то через некоторое время их стало уже две (вторая также зарегистрировалась в МФЦА), однако полноценно работать они не могли, так как в нашей стране запрещено открывать и обслуживать банковские счета, связанные с криптовалютами. Соответственно, невозможны и другие операции: выплата зарплат сотрудникам, уплата налогов и прочая хозяйственная деятельность.

Так что, попробовав запуски в тестовом режиме, обе криптобиржи через некоторое время затихли в ожидании «лучших времен».

«Лучшие времена» стали наступать с середины 2020 года (в период 2019 года был кризис на всем мировом рынке криптовалют и многие ведущие зарубежные майнеры фактически приостановили деятельность, поскольку цена на криптовалюты была едва ли выше трудо- и энергозатрат). В 2020 году маржинальность увеличилась и развитие этого вида деятельности опять пошло вверх.

Однако, настоящим прорывом стала частичная легализация майнинга, после которой, по данным Министерства цифрового развития, уже в начале 2021 года в стране начали действовать порядка десяти крупных майнинговых ферм (кстати, правильное название этих предприятий – «дата-центр»).

Кроме того, в конце февраля прошлого года министр цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности Багдат Мусин сообщил, что Казахстан намерен перевести 1% мирового оборота криптовалют на свои биржи. При этом министр особо подчеркнул, что в обозримом будущем Казахстан по-прежнему не будет признавать криптовалюты на своей территории, но будет их добывать и участвовать в мировой криптоиндустрии.

Кстати, тогда же были озвучены и первые данные по объему, согласно которым казахстанские дата-центры составляют около 6% мирового майнинга и добывают криптовалют на сумму около 18-28 миллионов долларов в месяц.

В июне прошлого года произошло еще одно важнейшее событие для мировой индустрии криптовалют – полный запрет их добычи и продажи в Китае. Практически мгновенно начался завоз устройств для получения цифровых активов (то есть, тех самых майнинговых установок) в Казахстан, где, по некоторым прикидкам, их число превысило четыре тысячи. Согласно данным самих участников рынка, только китайская компания «Canaan» в период с мая по октябрь 2021 года доставила в нашу республику около двух тысяч крипто-майнинговых установок.

При этом, некоторые из них были весьма компактными и могли помещаться в кунге грузового автомобиля.

Здесь стоит немного отвлечься и посмотреть, что из себя представляет крупный, легальный дата-центр. Таковых в Казахстане на конец прошлого года было несколько – «Xive», «Bitfufu» и, пожалуй, самый известный центр «Enegix», расположенный на границе города Экибастуз и являющийся крупнейшим дата-центром на территории стран бывшего СССР.

По официальным данным, владельцами этого центра являются Жанат Альдебергенов и Ерболсын Сарсенов, а объем вложенных инвестиций превышает 10 миллиардов тенге. По сведениям Комитета госдоходов Минфина РК, с начала 2021 года компания заплатила около 97 миллионов тенге в виде налогов.

Согласно имеющимся описаниям, дата центр «Enegix» – это расположенные на 15 гектарах земли восемь вместительных ангаров и еще с десяток строений поменьше, которые находятся под тщательной круглосуточной охраной.

Как в свое время проинформировал представителей республиканских СМИ директор дата-центра Ербол Тургумбаев:

– В ангарах находятся более 50 тысяч майнинговых устройств, которые круглосуточно потребляют около 130 МВт электроэнергии. Для сравнения, город Экибастуз в период пиковых нагрузок – утром с 7.00 до 10.00 и вечером с 18.00 до 22.00 потребляет около 30 МВт. В ноябре 2021 года двумя партиями к нам должны прийти еще больше 14 тысяч устройств, и мы тогда уже будем работать в полную мощность, на все рассчитанные 180 МВт. Примерно столько же, сколько потребляет город Караганда. Полный штат работников Enegix насчитывает 200 человек...

Любопытно, что дата-центр «Enegix» не является крипто-компанией, а лишь предоставляет площадку для установки майниговых устройств, которая обеспечена всем необходимым: специально оборудованными помещениями, электроэнергией, интернетом, операторами, охраной. А уже арендаторы, то есть непосредственно крипто-фирмы и майнинговые компании, платят абонентскую плату за каждое установленное устройство.

– Мы сотрудничаем с такими крупными организациями, как Bitmain, Atlas Mining, Genesis и прочие – всего около 60 игроков. Это в основном зарубежные компании, которые уже давно находятся на рынке криптовалют. Также у нас расположены и небольшие казахстанские компании по добыче крипты, но их доля пока не так высока. Все предприятия сами занимаются покупкой и доставкой своего оборудования. Поэтому, мне трудно сказать, сколько стоит каждая из установок и как много биткоинов или другой криптовалюты они майнят. Мы лишь следим за тем, чтобы оборудование было сертифицировано, правильно работало и не вызывало сбоев. И обеспечиваем непрерывную работу этих устройств, – рассказывал журналистам ЕрболТургумбаев.

Как мы уже знаем, только фирма «Enegix», по признанию ее менеджеров, потребляла электроэнергии эквивалентной потребностям небольшого города. А в целом, по оценкам Министерства энергетики РК, расположенные на территории страны майнинговые фермы потребляют около 1 ГВт электроэнергии, что соизмеримо с установленной мощностью одной из крупнейших в Казахстане электростанций – Экибастузской ГРЭС-2.

При этом, по всей стране в наиболее энергоемкий, зимний период потребления требуется около 15 ГВт электроэнергии при совокупной максимальной мощности всей казахстанской энергосистемы в 20 ГВт.

В общем, становится понятно, что с таким ускоренным развитием как легальных, так и серых майнинговых ферм дефицита электроэнергии будет не избежать.

Однако, довольно долгое время этот фактор почему-то не учитывался (возможно потому, что в летний период энергетика страны как-то справлялась с чуть ли не еженедельно плодящимися большими и малыми крипто-производствами). И до осени власти страны разного уровня больше прикидывали – как бы поставить этот процесс на узаконенную цивилизованную платформу и иметь выгоду для бюджета страны?

– Пока майнеры не приносят никакой пользы для Казахстана. Кроме того, объем «серого» майнинга ориентировочно сопоставим с объемом «белого» майнинга. То есть, это очень много. Интересно, что этот «серый» майнинг в основном сосредоточен в южных регионах. Необходимо создать официальный реестр для учета майнинговых ферм, понять сколько их, упорядочить, заставить платить налоги и установить особый тариф на электроэнергию, – размышлял депутат мажилиса Жамбыл Ахметбеков.

Так же вплотную вставал вопрос и легализации крипто-фирм хотя бы для их подсчета:

– Не все официально зарегистрированы как компании, которые занимаются деятельностью, связанной с майнингом. Это нелицензированная деятельность. Каких-то разрешений они могут и не получать. Думаю, что у нас есть и скрытые фермы. Единственное – при импорте оборудования необходимо получить разрешение от КНБ, поскольку это все относится к шифровальному оборудованию. Согласно законам, импорт такой техники у нас подотчетен. Также, согласно закону, если вы занимаетесь майнингом, то вам нужно уведомлять Комитет цифрового развития о своей деятельности, – уточнял некоторые детали журналистам президент казахстанской Ассоциации блокчейн и индустрии дата-центров Алан Дорджиев.

Осенью прошлого года, в Алматы в ходе совещаний с участниками финансового рынка проблему поднял и глава государства:

– Криптовалюты – объективный фактор, который нельзя просто игнорировать. Нужно трезво оценивать риски и потенциал их влияния на действующую финансовую систему. Поэтому следует возобновить работу по формированию сбалансированных регуляторных условий для создания криптобирж в нашей стране. Иначе получается, что по добыче криптовалют мы страна номер два в мире, а финансовой отдачи практически не видим, – сказал Касым-Жомарт Токаев и заодно призвал правительство и Национальный банк ускорить разработку цифрового тенге (токена), который может стать ядром обновленной финансовой системы Казахстана.

Примерно в это же время в СМИ был озвучен и прогноз ряда экономистов, которые оптимистично предположили, что в ближайшие пять лет экономический эффект от отрасли майнинга превысит в Казахстане 1,5 миллиарда долларов США, а потенциальные налоги не менее оптимистично оценивались в сумму более 300 миллионов американских долларов. Правда, как собирать эти налоги пока было непонятно. Финансисты начали было обмозговывать на предмет того, как бы практически подойти к реализации предложений президента и, в частности, проблеме налогообложения майнинговых операций, но тут, собственно, и разразился энергокризис.

Свет или крипто-бизнес?

По данным государственной сетевой компании Казахстана «KEGOG» на октябрь 2021 года, спрос на электроэнергию вырос на 8% в годовом выражении и составил порядка 82,9 миллионов мвт-час (при том, что раньше пороговый показатель не вырастал более чем на 2%). Из-за перегрузки буквально одна за одной произошли три серьезные аварии на станциях и электросетях, из-за которых временно пришлось отключать электричество в десятках тысяч квартир в нескольких регионах страны. Кроме того, страна была вынуждена увеличить импорт электроэнергии из РФ по достаточно высоким тарифам.

Как следствие, появился проект приказа министра энергетики, согласно которому системный оператор «KEGOC» будет рассматривать заявки на подключение только для ферм с потреблением до 1 МВт электроэнергии. Но если в целом по Казахстану все заявки превысят лимит в 100 МВт, то KEGOC перестанет выдавать разрешения на подключение новым майнерам. Кроме того, появилась и другая норма, согласно которой казахстанские майнеры с января 2022 года будут выплачивать дополнительный налог в одну тенге за каждый киловатт потребленной электроэнергии. Кстати, это тоже вызвало некоторые вопросы:

– Юридически майнеры пока никак не классифицированы. На мой взгляд, принятие этих налоговых поправок было поспешным, потому что как их юридически определять, фиксировать – не определено. Фактически у нас пока нет компаний, которые занимаются именно майнингом, ведь официально зарегистрироваться так нельзя. Соответственно, и этот закон в полной мере применять нельзя, поскольку субъекты, попадающие под его деятельность, тоже не могут официально оформиться как майнинговые компании, – размышлял на страницах деловых изданий страны президент ассоциации блокчейн Алан Дорджиев.

– Дополнительный тариф в один тенге на каждый киловатт, используемый майнерами, при текущем уровне рынка будет приносить Казахстану 3,5 миллиардов тенге ежегодно, возможно даже и в большем размере – 4,5-5 миллиардов тенге, но повторюсь, как это все будет фиксироваться – большой вопрос…

Судя по всему, вопрос так и остался открытым, так как уже в ноябре-декабре прошлого года из Казахстана началась массовая миграция криптомайнинговых компаний.

– Мы огорчены тем, что национальная компания-монополист «KEGOC» при поддержке Министерства энергетики неоднократно меняла позицию в отношении отрасли криптомайнинга. Отсутствие регулирования на законодательном уровне вскрыло существенные риски, которые кардинально поменяли инвестиционный климат для местного и иностранного бизнеса в стране. Если буквально два-три месяца назад Казахстан считался высокотехнологичной площадкой для иностранных инвестиций, то сейчас в зарубежных деловых кругах вложения в экономику Казахстана расценивают как непомерный риск. Несмотря на то, что мы были согласны платить налоги, легально вести нашу деятельность, как любой другой вид бизнеса, и всячески способствовать общему развитию отрасли, мы не встретили стабильной поддержки со стороны государства и мы уходим из Казахстана, – в частности, прокомментировал журналистам ситуацию греческий инвестор ТОО «Qazaq DCS» Леон Йохай.

– Наша компания была одним из первопроходцев в индустрии криптомайнинга в Казахстане. За четыре года был привлечен огромный объем иностранных инвестиций. Несмотря на контракты с энергоснабжающей организацией «KEGOC», с ноября текущего года нас отключают ежедневно. В результате регулярно выходит из строя дорогостоящее майнинговое оборудование, которое было ввезено в Казахстан официально и с уплатой всех пошлин. В данный момент наши клиенты и инвесторы предпринимают активные усилия по поиску размещения в странах с другими тарифами, но меньшими инвестиционными рисками, такими как РФ, США и Канада, – жаловался на сложившуюся ситуацию коммерческий директор ТОО «BTC.KZ» Айбек Умбеталин.

И действительно, примерно в эти же дни вице-министр энергетики Асет Магауов рассказал о запланированных ведомством мероприятиях по борьбе с дефицитом электроэнергии. Правда, основной упор он делал не на легальных, а на «серых» майнерах:

– Касательно майнеров, действительно, такая проблема есть. Комитетом атомно-энергетического надзора совместно с «KEGOC» проведены ревизии, выявлены 12 объектов серого майнинга по Жамбылской области и объект серого майнинга в Павлодарской области. По результатам контрольных мероприятий все 13 этих объектов мощностью 120 мегаватт были отключены. Кроме того, «KEGOC» будут проводить мероприятия в часы пикового спроса, не отключать население, а отключать именно майнинговые компании, чтобы сбросить потребление именно по ним. Мы предполагаем, что эти мероприятия позволят бесперебойно пройти наш зимне-отопительный период…

Как поживают оставшиеся «серые» майнеры, доподлинно сказать трудно (тем более, что, как мы уже понимаем, точное их количество не знает никто). Но на выход в первую очередь потянулись легальные компании и уже в декабре прошлого года свою работу прекратила хостинговая компания «Xive», руководство которой на прощанье заявило о том, что «почувствовало себя козлами отпущения».

Вслед за ней закрылась криптоферма «Bitfufu», которая работала при поддержке одной из крупнейших компаний-производителей оборудования для добычи цифровых активов «Bitmain».

Было ли готово к такому повороту событий правительство Казахстана – сказать трудно. Но факт остается фактом и к концу декабря 2021 года бум майнинга в Казахстане закончился даже быстрее, чем начался.

«Майнеры биткоина полностью разочаровались в Казахстане из-за проблем с электроэнергией», – гласил заголовок материала агентства «Bloomberg».

– На данный момент в Казахстане нет потенциала для майнинга Bitcoin, – подвел итог партнер инвестиционной компании «Visor Kazakhstan» Алмас Чукин.

С ним солидарны и другие эксперты, считающие, что отныне наша страна останется лишь небольшим игроком на мировом рынке с весьма ограниченным кругом действующих крипто-компаний и дата-центров.

Кстати, примерно в это же время аналогичные проблемы произошли и в других странах мира. В конце ноября прошлого года с призывом запретить майнинг на территории ЕС выступила Швеция. Власти этой страны подсчитали, что майнинг биткоинов потребляет электроэнергию, эквивалентную электроэнергии, необходимой для 200 тысяч домохозяйств. В последние дни декабря стало известно, что новые ограничения для добытчиков криптовалют вводят в Иране, где официально базируется 30 дата-центров. По мнению экспертов, во многом иранская ситуация здесь схожа с казахстанской. После миграции майнеров из Китая только за последние полгода в стране наблюдается резкий рост потребления электрической энергии. В результате к декабрю в исламской республике возник риск возникновения дефицита электричества нынешней зимой. В государственном энергетическом иранском холдинге «Tavanir» заявили, что авторизованные центры криптомайнинга должны приостановить свою деятельность, чтобы предотвратить возможные отключения электроэнергии.

Определенное беспокойство стали проявлять и в РФ, где руководство «Россетей» заявило о сотнях миллионах рублей убытка из-за активизировавшейся деятельности майнеров и подчеркнуло, что «пока не будут приняты юридические и административные меры, электросетевые компании будут нести колоссальные потери».

В общем, проблемы схожи везде и Казахстан, где возникший энергокризис привел к достаточно быстрой ликвидации одного из самых дешевых мест для добычи криптовалюты, в общем-то не является чем-то сильно уникальным.

Так что, потери криптовалюты, в самом начале января оценивающиеся от 5 до 10% котировок, стали вполне предсказуемым явлением, а недавняя дестабилизация ситуации в Казахстане лишь стала дополнительным катализатором общего «биткоинового кризиса», весьма ощутимо ударившего по привлекательности этого вида валюты в целом.

Р.S. Согласно намеченным ранее законопроектным планам на этот год, в Казахстане могла начаться работа над проектом закона по цифровому майнингу, в котором предполагалось учесть интересы всех сторон. Но дойдут ли до него руки в сложившихся условиях, когда необходимо разработать и принять объемный пакет принципиальных и гораздо более актуальных реформ практически всех сфер жизнедеятельности государства, – большой вопрос…

Автор: Евгений Косенко
Источник: Turanpress.kz