Не так давно министр «цифры» Багдат Мусин рапортовал о планах привлечения майнеров в Казахстан, как о новом и перспективном инвестиционном проекте. Майнеры действительно пришли, и даже быстрее, чем ожидалось – подтолкнули власти Китая, объявившие этот сектор persona non grata на своей территории. Однако для Казахстана приток криптоиммигрантов обернулся энергетической катастрофой.

Министерство энергетики забило тревогу в конце сентября, сообщив, что, по данным системного оператора KEGOC, потребление электроэнергии в этом году подскочило на 7% по сравнению с прошлым годом именно из-за роста числа майнинговых дата-центров.

При этом министерство в своем комментарии коллегам из LS оценивает суммарную нагрузку легально функционирующих майнерских «ферм» в 693,3 МВт и считает, что в целом, то есть включая «теневых» майнеров, этот сектор потребляет 1,05 ГВт.

Однако данные Кембриджского центра альтернативных финансов заставляют усомниться в верности оценок Минэнерго. Напомним, центр ведет индекс глобального потребления электроэнергии в производстве Bitcoin (Cambridge Bitcoin Electricity Consumption Index, CBECI), и именно по его данным Казахстан в августе вышел на второе место в мире по майнингу после США.

Так вот, по оценкам CBECI, общемировая сеть Bitcoin потребляет 12,36 ГВт электроэнергии, а на Казахстан в августе приходилось 18,1% вычислительной мощности сети. Таким образом, предположив, что соотношение вычислительной силы и потребляемой мощности в Казахстане равно среднемировому, нетрудно вычислить, что казахский майнинг потребляет 2,24 ГВт энергии, или в два с лишним раза больше, чем считает Минэнерго.

Другой индекс, Bitcoin Energy Consumption Index, оценивает текущее потребление сети в 20,5 ГВт, что дает для Казахстана еще более высокую долю, порядка 4 ГВт. При этом необходимо учитывать, что данные индексы учитывают только майнинг Bitcoin, тогда как дата-центры могут заниматься производством и других криптовалют.

Чем же может объясняться такая разница в оценках? Во-первых, «теневой» майнинг может иметь более широкие масштабы и использовать различные технические ухищрения для того, чтобы занижать свое энергопотребление.

Во-вторых, «теневой» может быть и генерация электроэнергии, когда, к примеру, для этого используются резервные мощности, что ускоряет износ оборудования и повышает риск аварий, которые, кстати, вынудили KEGOC в этом месяце ограничить подачу электроэнергии потребителям.

На проблемы в работе с казахстанскими энергетиками на прошлой неделе пожаловался уже министр энергетики России Николай Шульгинов, доложивший президенту Путину, что «внеплановое отклонение объёма перетока достигает 1–1,5 ГВт» и «ситуация осложняется тем – это открытая информация, – что аварийность генерирующего оборудования в Казахстане высокая».

Проект приказа министра энергетики РК, призванный ограничить подачу электроэнергии майнерам и опубликованный в начале октября, пока находится в работе и не вступил в силу, но вызывает вопрос о том, как именно идентифицировать майнинговые дата-центры. Наращивание же генерирующих мощностей на 1 ГВт, по оценке министерства, займет около 4-5 лет.

Коренные причины происходящего лежат, конечно же, в низких тарифах на электроэнергию, которые сделали Казахстан привлекательным для криптовалютной индустрии. Зарубежные банкиры били тревогу по поводу непоследовательного регулирования отрасли еще в 2018 году, когда электроэнергетикой занялась прокуратура, а закончилось все распоряжением президента о заморозке тарифов на длительный срок.

В то же время, ускоренное повышение тарифов в данный момент, на фоне инфляционного давления со стороны мировых рынков продовольствия и углеводородов, представляется политически невозможным.

В такой ситуации, похоже, «точечные» ограничения для майнеров – наряду с работой по выявлению «теневиков» – являются единственно возможным оперативным решением. Сама индустрия, несмотря на наличие отраслевой ассоциации, пока предпочитает не комментировать события.

Автор: Саид Омаров
Источник: Exclusive.kz