За счет чего улучшились показатели Казахтелекома?

Особенностью коронавирусного кризиса стало то, что, в отличие от подавляющего большинства других секторов экономики, телекоммуникационные рынки во всем мире получили хороший толчок к росту, поскольку карантинные меры резко усилили использование интернета и телекоммуникационной связи.

Согласно годовому отчету Казахтелеком (далее – КТ) за 2020 год, телекоммуникационный рынок Казахстана в этот кризисный год вырос сразу на 14,5%. При этом доля КТ на рынке в этот год (включая фиксированную и мобильную связь и интернет) выросла с 63,9% до 64,6%. То есть, в целом, в 2020 году КТ рос лучше, чем другие, особенно с учетом того, что услуги от фиксированной телефонии упали на 5,5%. Такое снижение доходов от фиксированной телефонии является нормальным трендом в последние годы, поскольку все больше людей и бизнеса отказываются от фиксированных телефонов и переходят на мобильную связь.

В разрезе сегментов телекоммуникационного рынка доли КТ выглядят следующим образом (годовой отчет компании за 2020 год).

Таким образом, на сегодня в первых трех сегментах рынка Казахтелеком занимает доминирующее (монопольное) положение. Если смотреть глубже по отдельным видам деятельности, то монополия этой госкомпании на рынке еще шире. Здесь важно отметить, что до 2019 года доля КТ на мобильном рынке была очень небольшой и практически не росла (если не падала). Однако после приобретения контроля над Kcell и Tele2/Altel суммарная доля КТ на рынке выросла на более чем в два раза. Ниже показан график из годового отчета КТ.

К сожалению, в годовых отчетах КТ нет расшифровки за счет чего резко выросли доходы этого госмонополиста в 2020 году. Здесь может быть комбинация из двух вариантов – выросли объемы услуг и выросли цены на эти услуги. Поскольку никто не дает такой расшифровки, то приходится опираться на личный опыт. Судя по всему, во многом рост доходов КТ произошел за счет монопольного поднятия цен.

Раньше я был клиентом Kcell, но после перехода этого оператора в руки КТ в 2019 году я перешел в Beeline, поскольку не верю в высокое качество обслуживания и эффективность любой госкомпании, а тем более, когда такая компания стала монополистом на рынке. Я использую Beeline для мобильной связи и домашнего интернета в частном доме. В мае этого года с удивлением узнал, что этот мобильный оператор без моего разрешения поменял мне тариф, увеличив его стоимость сразу на 30%!

Позвонив в их кол-центр, узнал, что они добавили мне пару гигабайт и дополнительные бесплатные соцсети и… из-за этого поменяли мне тариф в сторону роста цены. Я сказал, что мне все это совсем не нужно и попросил вернуть мой старый тариф. На что было заявлено, что старый тариф уже не существует и они могут менять мне тариф без моего согласия. Посмотрев новые предоплатные тарифы Beeline с тем же количеством минут разговора и гигабайт интернета, можно легко обнаружить, что их стоимость с 2019 года выросла примерно в 25% - 35%.

Написал о росте тарифов в Beeline у себя на странице в фейсбук и получил много комментариев о том, что в самом Казахтелекоме и его дочках (Kcell и Tele2/Altel) происходит то же самое. Тарифы на связь и интернет значительно выросли. То есть фактически, после монополизации рынка Казахтелеком начал поднимать свои тарифы на связь и интернет, а теперь за ним довольно активно последовал и Beeline. И всё потому, что на рынке исчезла нормальная конкуренция в борьбе за клиента так, как это было до 2019 года.

Государственная монополизация рынка вопреки всем планам и обещаниям

Демонополизация телекоммуникационного рынка (а это означает демонополизация Казахтелекома) имеет долгую историю. Программа по демонополизации Казахтелекома была запущена в конце 2003 года с принятием правительством республики программы либерализации рынка связи. В 2006 году власти вообще собирались разделить КТ на несколько частей (по аналогии с тем, как это делалось в США), чтобы устранить монополию во всех сегментах рынка, либерализовать рынок и дать легкий доступ на него частным инвесторам. Однако этого так и не было сделано.

В 2010 году в Казахстан пришел известный шведский мобильный оператор Tele2. Компания очень активно и агрессивно зашла на рынок и быстро завоевала популярность за счет известного бренда, хорошего качества связи и более дешевых тарифов. В результате количество абонентов у Tele2 в Казахстане стало очень быстро расти.

В свою очередь Казахтелеком на рынке мобильной связи владел 49% акций в Kcell и зачем-то развивал свою собственную мобильную сеть под маркой Altel. Из-за жесткой конкуренции со стороны Kcell и Tele2, а скорее, из-за неэффективного управления этой госкомпаний, у Altel дела шли довольно плохо.

В 2012 году КТ продал свою долю в Kcell (49%) и данная компания стала принадлежать полностью частным стратегическим инвесторам, что было абсолютно правильным и соответствовало долгосрочным планам властей по развитию рынка мобильной связи. Данный рынок является высококонкурентным и государства, как владельца бизнеса, в принципе там не должно быть.

В том же году Kcell вывел 25% своих акций на фондовые биржи Казахстана и Лондона, что было также очень хорошо, поскольку это делало компанию абсолютно прозрачной и дало хороший толчок развитию рынка ценных бумаг в Казахстане. К сожалению, на этом успешная либерализация и демонополизация телекоммуникационного рынка закончилась и дальше все пошло в противоположную сторону. К тому времени суммарная доля КТ на рынке телекоммуникаций составляла чуть более 30%.

В начале 2016 года государство в лице Казахтелекома вместо того, чтобы продать хромающий Altel в частные руки, решило сделать совместное предприятие с Tele2 (в этом предприятии у КТ было 51% акционерного капитала и 49,48% голосующих акций). Трудно было понять логику властей в этом случае, поскольку продажа Altel частным инвесторам полностью соответствовала бы целям программы приватизации и разгосударствления экономики. Однако, по всей видимости, именно тогда уже начались скрытые планы по обратной национализации и монополизации телекоммуникационного рынка Казахтелекомом.

Так, в конце 2018 Казахтелеком неожиданно приобрел 75% акций Kcell. А в мае 2019 года КТ заключил соглашение с Tele2 на покупку 49% в совместном предприятии. В результате доля рынка Казахтелекома в мобильной связи сразу же после этих сделок была в районе 80%. Сейчас эта доля пришла к 70%, так как народ и бизнес сразу же побежали от этой госкомпании к единственному частному мобильному оператору – Beeline.

Самое интересное, что вся эта национализация частных операторов (Kcell и Tele2) и монополизация рынка мобильной связи полностью противоречит антимонопольному законодательству и программе приватизации и разгосударствления экономики. Однако государство у нас хозяин своего слова, как дало его, так и взяло обратно.

Очень хорошо по этому поводу было написано в стратегии развития ФНБ Самрук-Казына (контролирующий акционер КТ), которую утвердили в 2018 году, как раз перед покупкой Kcell Казахтелекомом. «Фонд участвует в повышении эффективности экономики Казахстана, снижении доли квазигосударственного сектора в экономике Казахстана через активное участие в Комплексном плане приватизации на 2016 – 2020 годы путем передачи своих активов в конкурентную среду. Успешная реализация программы будет стимулировать повышение уровня корпоративного управления, развитие здоровой конкуренции в частном секторе, сокращение присутствия государства в конкурентных секторах экономики, улучшение инвестиционного климата Республики Казахстан, а также привлечение новых технологий в экономику страны и уменьшение государственного регулирования в бизнес-секторе.»

Спрашивается, зачем нужны законы, государственные программы, и стратегии развития страны, если власти могут их не выполнять без всяких последствий для себя?! Судя по всему, именно поэтому Казахстан никак не движется вперед в направлении 30-ти наиболее развитых стран и не видно никакого успеха в диверсификации экономики. Это связано с тем, что в экономике Казахстана, благодаря распределению нефтяной ренты, все решают чиновники, а не частные инициативы и рыночные отношения. А в отсутствии здоровой политической конкуренции и сменяемости власти, в стране ничего принципиально не меняется.

Автор: Мурат Темирханов, FCCA. Финансист/экономист
Источник: Редакция Exclusive