– В этом году, в условиях пандемии, власти планируют вернуть очную форму обучения в школах. Насколько оно будет безопасным в столичных школах, по вашему мнению?

– Я не эпидемиолог, поэтому сужу как родитель и человек, изучавший ситуацию с перегруженностью школ в столице. До введения онлайн-формата проблема трехсменных школ не была решена. По данным на прошлый год, в городе 33 школы перегружены в два и более раза. Наполняемость классов – больше 35 учеников. В таких школах физически невозможно успеть сделать полноценную уборку, проветрить помещения даже в обычных условиях. О какой санитарно-эпидемиологической безопасности может идти речь сейчас?

Возьмем ситуацию с самой перегруженной трехсменной школой №59 на левом берегу. Показатель перегруженности – 342%, но акимат выдает разрешение на строительство нового жилого комплекса в ее квадрате на пересечении проспекта Кабанбай батыра и улицы Сыганак. Это значит, что нагрузка на единственную школу еще больше возрастет, и таких примеров в городе множество. В условиях пандемии ситуация обретает масштабы катастрофы. Раньше был генплан города Астаны, который утверждался постановлением правительства. Документ предусматривал планомерное развитие столицы.

– А сейчас генплана нет?

– Де-юре он есть, он не отменен. Его можно найти в базе «Юрист». Но проблема вот в чем: есть Закон «О градостроительной деятельности» – высший документ в сфере планирования строительства. Он предусматривает две цели: обеспечивать благоприятную среду для проживания и досуга. Благоприятная среда для проживания – это хорошие дороги, чтобы жители могли без проблем добираться до работы, это школы и медучреждения в шаговой доступности, озеленение и так далее. Все подзаконные акты, СНиПы строятся на этих целях. А что происходит по факту сейчас? Акимат смотрит на генплан: вроде бы все хорошо по коэффициенту плотности застройки проходит, рядом с участком есть школа, значит доступ к образовательному объекту есть. Выдается разрешение на застройку. Да, доступ есть, но доступности нет. К примеру, едет автобус, рассчитанный на 100 мест, но в нем сейчас 340 пассажиров. Доступ к автобусу есть, но доступности нет. По-моему, эти понятия путают в Управлении архитектуры Нур-Султана, и решения принимаются без учета этих факторов. Возле школы №59 запланировано строительство 18 многоэтажных зданий от 9 до 24 этажей. Как можно было дать разрешение на это, в какую школу будут ходить дети нового жилого комплекса, никто ответить не смог. И это системная проблема акимата. Власти не дают достаточную оценку ситуации, совершенно непонятна логика планирования застройки. Чиновникам приносят красивые эскизные проекты и утверждают. Поэтому школы перегружены в несколько раз.

Второй вопрос – это отсутствие гласности. В законе предусмотрено, что акимат должен согласовывать с общественностью планы по застройке. Акимат должен показать людям: вот у вас в районе будут такие-то здания или такой-то дом. И люди должны сказать свое мнение, ведь новый дом — это дополнительный траффик, неудобства во время строительства. Это требование закона акимат минует – посмотрите сколько есть ЖК в городе и сколько акимат может предоставить протоколов общественных слушаний. Важно еще и посмотреть, кто на этих слушаниях присутствовал, не подставные ли, реальные ли лица. По моим наблюдениям, из-за того, что горархитектура не дает объективные заключения по обеспечению благоприятной среды для проживания и досуга, а также отсутствует гласность, появляются все эти «человейники-муравейники».

– Как «человейники» влияют на дорожную ситуацию?

– Последствия очевидны. Когда социальные объекты в шаговой доступности, людям даже незачем покупать автомобиль. Ребенок пешком ходит в школу и детский сад, гуляет в сквере возле дома, там же посещает кружки, секции и поликлинику. У нас же тысячи машин передвигаются по городу весь день, потому что родители возят детей в школы, учреждения дополнительного образования и так далее. Отсюда и экологические проблемы, и повышенный дорожный трафик, и нагрузка на семейный бюджет.

– Вы связываете проблемы в градостроении с коррупцией?

– Коррупционные риски в наших условиях есть всегда. Чтобы исключить их, в законах «О градостроительной деятельности» и «О статусе столицы» предусмотрели градостроительный совет. Согласно процедуре, аким единолично не принимает решение, кому выделять землю, ведь столица - это лакомый кусок. Глава города возглавляет градсовет, в который входят его заместители, чиновники, а также 5-6 представителей общественности. Во времена, когда акимами были Имангали Тасмагамбетов, Асет Исекешев, этот совет работал, а сейчас, судя по ситуации, не работает.

– А почему не работает?

– Хороший вопрос и его лучше задать руководству акимата. Протоколы градсовета должны быть в открытом доступе, но их вы нигде не найдете. Анализ проблемы застройки близ школы №59, проведенный инициативной группой жителей, показал, что решение принимает аким с подачи Управления архитектуры. Когда мы с жителями поднимали вопрос застройки пустыря на Кабанбай батыра–Сыганак, акимат всегда приходил на встречу с нами вместе с застройщиком, представителем компании BI Group. На наши вопросы, адресованные чиновникам, отвечал застройщик. Согласитесь, это странно, ведь ответственность перед гражданами за последствия застройки несет акимат, руководители которого позволили строительство. Единственный способ изменить ситуацию с перегруженностью не только школ, но и детских садов, медучреждений, дорог – это общественный контроль. Нужны общественные слушания и граждане должны научиться в них участвовать, требовать их проведения. С общественностью не договоришься по понятиям.

– Еще одна проблема в столице – вечный ремонт дорог и тротуаров, замена бордюров, но при этом они всегда в полуразрушенном состоянии. Кто-то из властей должен за этим следить?

– В акимате де-юре надзор закреплен за определенной службой, но де-факто ее работу мы не видим и делаем вывод, что ее нет. За бордюрами должно следить Управление дорог, так как оно выступает заказчиком. Они по факту принимают объект, а что творится после, это – большой вопрос. Это чисто человеческий фактор. Я думаю, в договорах указывается необходимость надзора за качеством работы, просто нет их исполнения, потому что никто им не указывает на недоделки. То же самое касается и дорог.

– По дорогам. Почему в городе постоянно снимают вполне пригодный асфальт и кладут новый?

– Здесь другая проблема. Есть отдельное управление, отвечающее за ремонт тепловых камер, ливневой канализации, всего, что касается инженерных сетей. Есть управление дорог. Между этими управлениями, когда я работал на проектах акимата, не было координации. Не было единой системы управления активами: условно, в 2023 году планируется капитальный ремонт дороги, а у соответствующего управления в 2024 году ожидается замена теплокамер. То есть, каждая служба работала сама по себе. Поэтому приходится постоянно вскрывать дорожное плотно. Аким утверждал разные бюджеты на три года, и они все как лебедь, рак и щука, тянули в разные стороны. Поэтому мы наблюдали постоянные «раскопки» на дорогах. Этот вопрос уже столько раз поднимали! Не нужно изобретать велосипед, единые системы есть во многих странах, где государственные деньги умеют считать и экономить. В Лондоне это называется Asset management system, в которой четко выстраиваются все задачи, и утверждаются общим планом.

– Вы говорите про вскрываемый асфальт, когда нужно поменять трубы. Я же говорю про нормальные дороги, которые они обычно расковыряют и сверху кладут новый асфальт. Там нет никакой замены труб. За этим кто-то должен следить в акимате?

– Если это воровство, то оно совершается еще во время планирования бюджета. То есть, когда формируется бюджет, планируют ремонт определенных участков дорог, и для этого закладывают соответствующие суммы. Дотошный и грамотный маслихат при утверждении бюджета должен интересоваться, почему, условно, улицу Сауран ремонтируют каждый год. На этапе планирования бюджета у общественности есть доступ, но я не слышал, чтобы кто-то с мозгами сел и проанализировал эти вопросы. Если бы дали информацию за последние 10 лет по капитальному ремонту дорог в городе, можно было бы обнаружить, что некоторые дороги по 10 лет не ремонтируют, а некоторые чинят каждый год.

– Понятно, что депутаты утверждают бюджет так, как им скажут в акимате.

– Я понимаю, что в акимате нет действующей надзорной службы. Акимат же не будет сам себя контролировать.

– А кто планирует ремонт?

– Каждое управление дает свои планы, и они «вшиваются» в бюджет.

– То есть нет одного аналитического органа, который скажет, что такой-то ремонт не нужно делать, потому что его делали в прошлом году?

– Я скажу, как было раньше, и примерно все так и осталось. Есть финансовый департамент, который может открыжить какие-то суммы от каждого департамента, но анализировать необходимость работ с учетом истории не будет. Там не было аналитиков. Если бы был анализ, такого бардака не было бы. Нужно функционал служб менять. У финансового департамента в функционале должно быть прописано: анализ заявок на предмет дублирования работ в прошлом году. Такого анализа, насколько мне известно, нет даже в центральных исполнительных органах. Это системная проблема.

Автор: Махамбет Абжан
Источник: Exclusive.kz