Дела минувшие

Одной из уже теперь стандартных проблем, с которыми столкнулось общество в принятии (или непринятии) темы афганских беженцев - отсутствие узких специалистов по этой теме и упорное молчание со стороны государственных органов, которая, возможно, именно поэтому компенсируется чрезмерно эмоциональной реакций общества. Между тем, у вопроса есть своя долгая и сложная предыстория.

Можно многозначительно начать еще со времен Александра Македонского или других вех эпохи великих кочевников, включая период расцвета Казахского ханства, но мы упомянем лишь то, что сохранилось в памяти народа. За ХХ столетие дважды, в начале 20-х и 30-х годов, казахи сотнями тысяч переселились в Афганистан в поисках защиты от «красного террора» и голода. Правивший тогда Аманулла-хан сотрудничал с большевиками, а потому стал противостоять «британскому влиянию», вызвав недовольство оппозиции. В результате в 1929 году там произошел переворот, а к власти пришел Хабибулла (простолюдин, из этнических таджиков), отменивший все светские реформы. Через пару месяцев Советы ввели «ограниченный контингент» своих войск, использовали артиллерию и авиацию, в том числе и против беженцев. Однако никакой стратегической выгоды от этой операции не было, а само вторжение засекречено. Тем не менее, были награждены три сотни бойцов и командиров, а также получен «бесценный опыт» в борьбе с «басмачеством», который вскоре РККА использовало для подавления восстаний в Казахстане и Средней Азии.

Через 50 лет СССР вновь вторгся в Афганистан под видном «интернациональной помощи». Как известно, в первые годы интервенции особых боевых действий наш контингент не вел, хотя потери были «среднегодовыми». Однако, по свидетельствам очевидцев и тому, о чем даже сейчас не любят говорить, проводились так называемые «зачистки» – не афишируемые мероприятия, жертвами которых оказывались мирные кишлаки с определенной этнической принадлежностью. Среди них были узбекские, казахские, кыргызские и другие села, поэтому многие представители этих народов предпочли покинуть страну, приютившую их когда-то. Так (в том числе) казахи бежали от Советов во второй раз. Часть из них перебралась в Турцию, а оттуда – в Европу (тогда многие страны открыли двери для «дважды беженцев» из Афганистана).

С выводом советских войск из Афганистана история взаимоотношений не заканчивается. Об этом особо не говорилось ни тогда, ни, тем более, сейчас, но параллельно с выходом 40-ой армии в стране стали появляться гражданские лица. По плану Москвы нужно было наладить прямые контакты между провинциями Афганистана и азиатскими регионами Советского Союза. По существовавшей тогда практике, они стали побратимыми. От Казахстана, например, это было три области, включая Алматинскую, которой в «братья» достался легендарный Кандагар. В виду того, что Наджибулла не слишком долго продержался у власти, а СССР сам вскоре рухнул, все межрегиональные связи остались в прошлом. Однако, за годы независимости возобновились старые и появились новые контакты, в первую очередь, в гуманитарной сфере – Астана оказывала, оказывает и, судя по всему, намерена оказывать различную помощь. Часть из нее идет через международные каналы и спонсируется зарубежными правительственными организациями и НПО. Не забудем упомянуть и то, что Казахстан многие годы был посредником в антитеррористической операции США в Афганистане со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами.

Факты и постфакты

Первоисточником информации (для наших СМИ) о возможном появлении афганских беженцев в Казахстане, является небольшая статья Агентства Bloomberg, опубликованная 2 июля. Материал во многом построен на инсайдерской информации, которой, однако, не доверять нет никаких оснований. Если вкратце, то США попросили Казахстан, Узбекистан и Таджикистан временно приютить около 9000 афганцев, которые так или иначе работали вместе с миротворческими (или «оккупационными», если учитывать прямой перевод) силами американцев. Речь идет о соискателях американской визы для беженцев (SIV), которых насчитывается порядка 18 000 человек, причем, как сообщает «Блумберг», около 9 000 только начинают этот процесс. Между прочим, эта цифра не учитывает членов семей «коллаборационистов», так что общая численность потенциальных беженцев такого рода может достичь 70 тысяч, а это уже более серьезная цифра, даже если ее делить на три (страны).

Агентство, опять-таки ссылаясь на источники, сообщает, что в прошлый четверг госсекретарь Энтони Блинкен встретился с министрами иностранных дел Узбекистана и Таджикистана, и, по всей видимости, речь шла о ситуации, которая грозит возникнуть после полного ухода американцев из Афганистана. В тот же день представитель Госдепартамента Нед Прайс, говоря об афганцах, сотрудничавших с США, отметил, что у них и их семей «будет возможность переехать за пределы Афганистана до того, как мы завершим сокращение наших вооруженных сил к сентябрю». Однако он отказался сообщить, куда могут поехать заявители, а представитель Пентагона Кирби, в свою очередь, на следующий день заявил, что США ведут переговоры с «соседними странами» в Афганистане о возможном перемещении людей, которые помогали американским войскам.

Интересно, что в американской прессе мелькали сообщения о возможности перевозки афганцев на остров Гуам в Тихом океане (находящийся под американской юрисдикцией, но в США не входящий), но есть опасения о том, что, «если соискатели визы поедут на Гуам, их будет невозможно заставить уехать, если их заявления на SIV будут отклонены». Эту цитату мы запомним, а в целом можем сказать, что Вашингтон пока прямо не говорит о том, где будут размещены лагеря для беженцев. Точно также не ясно, на каких условиях они будут содержаться, кто будет оплачивать их пребывание, смогут ли они выходить во внешний мир и так далее. По всей видимости, Пентагон и Госдеп сообщат в ближайшее время – нужно набраться терпения.

Вместе с тем, нет ни звука со стороны казахстанских властей о перспективах появления на территории Казахстана лагерей для афганских беженцев. Более того, на прямой запрос со стороны наших коллег из «Информбюро» по этому поводу МИД РК «воздержался от комментариев». Между тем, выяснилось, что 7 июля прошла онлайн-встреча министров иностранных дел Афганистана, Узбекистана, Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и Туркменистана, о чем сообщил официальный сайт МИД РУ. Там были только общие слова о поддержке, в том числе гуманитарной. Наши дипломаты пока хранят мужественное молчание, как настоящие разведчики.

А что, если…

Между тем, казахские власти, в первую очередь, Министерство иностранных дел, могли бы дать пояснение и представить свое видение о перспективах появления лагерей беженцев на территории страны. Пусть даже гипотетически, но основываясь на ратифицированных Казахстаном документах, международному праву по беженцам и другим пактам, так или иначе касающихся этого неоднозначного дела. Да, ряд этих международных документов предусматривает национальные особенности исполнения этих договоров, с оговорками и внесением изменений (как, например, в Польше в свое время поставили заслон беженцам из Сирии, на чем сыграла одна из радикальных партий), но в целом большинство обязательств надо исполнять. Казахстан, позиционирующий себя как полноправный член ООН, должен «рассчитываться по счетам».

Другое дело, что здесь речь идет не просто о беженцах, а о беженцах транзитных, и их статус нужно дополнительно оговаривать двусторонними договорами (между РК и США). Но, опять-таки, если мы, Казахстан и его народ, претендуем на определенную позицию на мировой арене, то следует миллион раз подумать, прежде чем безапелляционно закрывать шлагбаумы перед беженцами, которых ждет смерть на родине. Вообще, американская виза, кроме прочего, была своеобразным бонусом для тех, кто добровольно пошел в коллаборационисты – несколько лет жизни под страхом стать жертвой теракта, зато потом переезд в Штаты. Но все ли получат этот бонус?

Это, на наш взгляд, является одним из главных рисков на сегодняшний день. Приведенная выше цитата про остров Гуам подразумевает, что не все претенденты на SIV станут его счастливыми обладателями. Причем, надо понимать – если даже тот, кто прямо работал с американцами может по какой-то причине не получить вожделенную визу, то кто-то из его семьи может попасть в «черный список» и подавно. Как правило, без объяснения причин. То есть, представим, что в Казахстане появился лагерь на 4-5 тысяч человек, и тысяче из них отказали в предоставлении SIV. Что им дальше делать? Куда податься? Вернуться на родину они не могут, а жить на что-то и адаптироваться к местным условиям – придется. Понятно, что вряд ли жизнь в Казахстане была для них пределом мечтаний, но такова уж судьба многих беженцев – многие из них сменили немало стран, пока обосновались где-то с перспективой получения гражданства.

Отсюда возникает еще одно сомнение, которое, подчеркнем еще раз, строится на полном отсутствии какой бы то ни было информации – в каком формате будут организованы лагеря для транзитных беженцев? С большой долей вероятности можно сказать, что это будут места, со строго ограниченным входом и выходом, и долговременным карантином. Это было бы логично в том числе и с точки зрения безопасности самих беженцев. Но в то же время, это может быть расценено как сегрегация и тогда «выход в свет» для беженцев должен быть разрешен.

И вот тут мы натыкаемся на главный аргумент тех, кто яро выступает против появления в стране беженцев: «у нас самих работы нет, а тут еще этих халявщиков кормить». Последнее обсуждать не станем, так как, с одной стороны, еще не ясно, за чей счет будет этот банкет (вполне возможно, львиную долю покроет Госдеп), а с другой – это совершенно другая статья бюджетных расходов, нежели социальные нужды собственного населения. А вот насчет угроз нужно высказаться – если, конечно же, беженцы смогут выходить за пределы своего лагеря. Но тут сразу же стоит отмести страхи, простроенные на исламофобии, так как эти люди как раз-таки сами являются потенциальными жертвами радикалов. Однако смиренными овечками их всех назвать торопиться не стоит. Ведь на сотрудничество с американцами могли пойти разные люди, а если вспомнить факт о существовании наркокартелей под «крышей» официального (пока еще) правительства Афганистана, то сомнения приобретают более четкие черты.

Другой немаловажной угрозой является то, что Казахстан все более втягивается в «афганский излом», причем на стороне США, которые тот же Талибан (запрещен на территории РК) искренне считает «осью зла». Таким образом, мы становимся реальной целью для радикалов. Впрочем, мы и до этого ими были, и тут правительству Казахстана надо реально что-то менять и делать это уже сейчас, не откладывая на завтра и, что главное, не скрывая это от своего народа.

Если подытожить вышесказанное, то можно сказать, что наше общество опять оказалось поделено на две противоположные стороны. Противники появления в стране беженцев (конкретно из Афганистана или каких-либо еще) во многом строят свои аргументы на незнании и не понимании ситуации вообще, а иногда и нежелании ее понимать. Это очень печально, так как традиции казахского гостеприимства ставятся под удар на международном уровне, а на эмоциональном – исторический долг перед афганцами, которые дважды принимали казахов, спасавшихся от большевиков и голодомора. Но, по большому счету, практически все сомнения и открытая антипатия основываются на остром недостатке информации со стороны официальных структур – как наших, так и американских. Все строится на сообщении «Блумберга» и некоторых других отрывочных данных. Поэтому на данном этапе можно сказать – мы, казахи, готовы ответить афганцам добром на добро, мы готовы протянуть им руку помощи в минуты опасности для их жизней, но мы должны четко понимать, на каких условиях это делается и сколько это продлиться, так как «афганский синдром» склонен к затягиванию на годы.

Автор: Мирас Нурмуханбетов
Источник: Exclusive.kz